Штатный советник

Государственному университету — Высшей школе экономики предписано поставить эксперимент на себе. Вуз, профессура которого активно участвовала в разработке реформаторского для бюджетной сферы закона об автономных учреждениях, первым в России сменит свой статус. Правда, переход к автономии ГУ-ВШЭ будет сопровождаться рядом других нововведений. На минувшей неделе было обнародовано постановление Владимира Путина, который перевел вуз "под крыло правительства". Прямое подчинение Белому дому открывает университету более широкий доступ к госпрограммам подготовки управленческих кадров и одновременно дает возможность ученым ГУ-ВШЭ официально выступать в качестве экспертов при разработке тех или иных решений правительства. О том, какие задачи ставит кабинет министров перед первым автономным вузом и в каком направлении будет развиваться вся российская высшая школа, в интервью "Времени новостей" рассказал ректор ГУ-ВШЭ Ярослав Кузьминов.

— Чем все-таки объясняется повышение статуса вашего вуза?

— Статус университета при правительстве означает, что ученые вуза осуществляют экспертно-аналитическую поддержку в выработке решений власти. Высшая школа экономики (ВШЭ) уже давно работает на правительство и администрацию президента в качестве экспертного центра. Ученые Вышки принимали самое активное участие в разработке значительной части реформ, которые проводились в стране с 2000 года. Поэтому тут речь идет просто об официальном признании статуса.

Но вместе с тем в распоряжении правительства перед нами поставлена очень большая задача — обеспечить конкурентоспособность университета по отношению к ведущим западным вузам и исследовательским центрам в области экономических и социальных наук.

— Дает ли статус "при правительстве" новые возможности, которых у вуза не было ранее?

— На мой взгляд, нет. Обязанности — да: то, что раньше мы делали на инициативной основе, теперь стало нашей обязанностью. Мы это уже ощутили: в августе поток поручений значительно вырос.

— Вместе с тем вы получили и ряд других козырей. ГУ-ВШЭ стала первым в России автономным вузом.

— Мы принимали очень активное участие в разработке закона об автономных учреждениях. И, на мой взгляд, совершенно естественно, что правительство приняло решение сделать ВШЭ первым университетом, который "примерит" такого рода статус с 1 января 2009 года. Думаю, что ряд российских университетов перейдет в этот статус вслед за нами. Насколько я понимаю, в планах правительства перевести в автономные значительную часть бюджетных учреждений.

— В чем особенности подобной правовой формы?

— В 90-е годы наши университеты (как и крупные научные центры и клиники) обладали достаточно большой экономической свободой. Наряду с выполнением бюджетного задания они имели право зарабатывать деньги самостоятельно. По сути, это было дополнительным финансированием бюджетных обязательств за счет внебюджетных заработков. Обратите внимание, что ни к каким злоупотреблениям это не привело.

Но в конце 90-х годов были приняты новые редакции Гражданского кодекса, а также Бюджетный кодекс, который не учел особенностей крупных бюджетных учреждений, работающих в том числе и на рынок.

Была ликвидирована возможность держать свободные средства в банках и получать доход, ликвидирована возможность учреждать предприятия. Поставили под очень жесткий контроль смету — практически все изменения должны были утверждаться учредителем. Когда в 2003 году мы стали разрабатывать концепцию автономных учреждений, исходили из очень простой главной задачи — вернуть университетам тот статус, те правовые возможности, которые у них были до принятия Бюджетного кодекса.

— Новый статус просто возвращает экономические свободы?

— Это возвращение экономической автономии одновременно с резким повышением ответственности и прозрачности. У автономных учреждений отсутствует субсидиарная ответственность учредителя. К примеру, в нашем случае Министерство финансов не будет платить за ВШЭ, если я разорюсь. Но таких опасений нет. Ни один университет у нас не разорялся. Существенное повышение ответственности в концепции автономных учреждений должно постоянно подкрепляться внешним контролем — наблюдательным советом из учредителей. В нашем случае — правительством.

— А государство сможет изменить организационно-правовую форму учреждения обратно?

— Разумеется, государство может сделать все, что угодно. Потому что оно как собственник сохраняет возможность любого реформирования. Государство не отказывается от того, что оно является хозяином такого учреждения. Он просто дает ему большие права.

— То есть речь не идет о приватизации, ведь именно этого больше всего опасаются противники идеи автономии?

— Не идет. Мне, честно говоря, довольно удивительны суждения ряда коллег, которые в связи с законом об автономных учреждениях заговорили о ползучей приватизации. Ползучую приватизацию мы проходили в 90-х — это растаскивание фондов бесконтрольным менеджментом. А организационно-правовая форма могла быть при этом любая.

— Правительственная поддержка и автономия делают ВШЭ федеральным университетом, о необходимости создания которых в последний год много заявляли и президент, и глава правительства?

— Это не так, наш статус несколько другой. Насколько я понимаю, выделяются две категории университетов, которые будут пользоваться специальной поддержкой государства: федеральные университеты и национальные исследовательские университеты. Федеральных университетов пока создано два, путем объединения в один университет нескольких территориальных вузов. Речь идет о создании очень крупного, в перспективе потенциально мощного университетского комплекса, который может, объединив усилия нескольких существовавших меньших университетов, достичь нового качества. Цель федеральных университетов — существенно укрепить образовательный и культурный потенциал определенной территории. В данном случае юга или Восточной Сибири. Я думаю, что следующий федеральный университет будет на Дальнем Востоке. Обсуждается также возможность создания Калининградского, Уральского федеральных университетов.

Но перед федеральными университетами не может сразу ставиться задача выйти в международные лидеры, их научный потенциал пока недостаточен. А вот перед национальными исследовательскими университетами ставится задача обеспечения конкурентоспособности по отношению к ведущим профильным университетам мира. Такая задача поставлена перед Ядерным университетом (МИФИ), перед национальным исследовательским технологическим университетом (МИСиС), такая задача поставлена и перед ВШЭ. В этом отношении ВШЭ по сути и по своим программам ближе к национальным исследовательским университетам. Наше место как раз в группе МИФИ и МИСиС. Кстати, насколько я знаю, все федеральные университеты и национальные исследовательские университеты будут автономными учреждениями.

— Прослеживается закономерность: все новые исследовательские университеты имеют ярко выраженный профиль. Это заказ на решение специальных проектных задач?

— Не идет речи о том, что государство поощряет узкопрофильность. Оно скорее из нее исходит, с ней мирится. В советский период у нас сформировались сильные вузы отраслевой направленности. Универсальных университетов, которые бы отвечали за все отрасли знаний, в России нет. Есть только два исключения — МГУ и СПбГУ. Но обратите внимание: ни МГУ, ни СПбГУ не обладают инженерным сектором. Первая попытка создания университетов универсальных — это как раз федеральные университеты в Сибири и на юге. Там объединены классический и технический университеты.

Но я должен сказать, что идея технологического университета (бывший МИСиС), который возглавляет Дмитрий Ливанов, предполагает подготовку по целому ряду прорывных технологий. Ядерный — также достаточно широкопрофильный университет, построенный вокруг проблем атомной промышленности. ВШЭ достаточно многопрофильный вуз, у нас есть комплекс социально-гуманитарных и точных наук.

— Что изменится теперь в вашем вузе?

— Министерство образования и науки включило в постановление правительства о ВШЭ несколько положений, которые существенно изменят учебный процесс. Фактически речь идет о том, что на базе "Вышки" создается первый в мире магистерский университет. Перед нами поставлена задача уже к 2010 году принимать на обучение 40% магистров из других вузов (сегодня у нас 20% магистров пришли из других вузов, что уже является высоким для России показателем).

— Для выполнения этого требования вам придется отчислять своих бакалавров?

— Нет. Наши студенты от этого не пострадают. Увеличится общее число бюджетных мест. Если сейчас мы принимаем 800 человек в год, то будем принимать 1500. Это очень похоже на Гарвард, на ведущие университеты Запада, которые имеют такую же структуру.

— Раньше предполагалось, что количество магистерских бюджетных мест в системе высшего образования будет меньше, чем бакалаврских. Ваш вуз станет исключением?

— Думаю, это будет не только у нас, а во всех университетах России, которые получат статус национальных исследовательских университетов, чуть позже это произойдет в федеральных университетах. Мы должны в масштабах страны создать возможность для лучших выпускников региональных университетов получить образование у лучших ученых.

— Еще год назад в правительстве говорили о переизбытке дипломов о высшем образовании. Перед системой образования ставилась задача сокращать студентов, готовить рабочих. Судя по планам по созданию федеральных университетов и задачам, поставленным перед вашим вузом, сегодня ту стратегию признали ошибочной?

— Да, мне кажется, что позиция "за высшее образование" победила. Мне очень приятно, что мы выдвигали аргументы в обоснование такой позиции, и наши аргументы были приняты во внимание. В конце прошлого года Общественная палата приняла доклад, где говорилось о недопустимости ограничений в доступе к высшему образованию. Весной этого года мы вместе с директором департамента государственной политики и нормативно-правового регулирования в сфере образования Минобрнауки Игорем Реморенко, ректором московской школы управления "Сколково" Андреем Волковым и коллегами из ВШЭ подготовили еще один доклад, где прямо сказали, что надо выдвигать идею всеобщего высшего образования.

— Чем вы это мотивировали?

— Открытое высшее образование абсолютно необходимо сейчас для нашей страны. Дело не только в том, что этого хочет население (а 90% россиян хотят этого для своих детей), а в том, что современное производство не нуждается в разнорабочих, обученных в системе начального профессионального образования. Загонять палкой своих граждан в недообразование, потому что у нас есть такие рабочие места, неправильно. Ни одна страна не идет на это. В развитых странах подобные ниши заполняются мигрантами, для которых, кстати, это путь встраивания в более культурное и более богатое общество. То же самое мы с вами видим в Москве и других крупных городах в самых разных отраслях. Просто мы достаточно богатая и достаточно образованная страна, чтобы иметь комплексный рынок труда.

Что же касается техникумов, мы с коллегами предложили перейти к формату прикладного бакалавриата. Это трехлетнее образование, получаемое после школы, которое по социальному статусу будет соответствовать обучению в вузе. После техбакалавриата можно сразу зарабатывать деньги на дефицитной специальности. Но не закрывается путь и на основную стезю: можно доучиться два года и получить диплом академического бакалавриата. Но это не означает, что нужно повсеместно отказаться от техникумов. Есть сектора и регионы, где такой формат еще нужен.

Беседовал Кирилл Василенко
Время новостей, 25 августа 2008 г.

Распоряжение Правительства Российской Федерации от 12 августа 2008 г. № 1177-р