Пойдет ли кризис на пользу российской экономике?

На открытой лекции в Банковском институте НИУ ВШЭ глава постоянного представительства МВФ в России Габриэль ди Белла рассказал о том, как российская экономика приспосабливается к новым реалиям.

Нынешний кризис в России стал следствием наложения друг на друга двух шоков. Одного, общего для целого ряда стран — падения цен на нефть. Другого, специфически российского — западных санкций. Обычно в случае падения доходов стараются сгладить уровень своего потребления и обратиться за заемными средствами. Но вторая опция недоступна для России, потому что санкции фактически отрезали российскую экономику от внешних кредитов.

На самом деле Россия уже сталкивалась с подобным и даже более резким падением доходов во время глобального финансового кризиса 2008 года, который также сопровождался обрушением нефтяных цен. Но реакция властей на эти два кризиса различалась. Дело в том, что в 2008-2009 году было понимание кратковременности обвала и ожидание, что доходы быстро восстановятся. Когда человек (или государство) уверен в том, что его заработок быстро вернется на прежний уровень, он редко меняет модель своего потребительского поведения.

Совсем другое дело, когда падение доходов принимает затяжной характер и перспектив их восстановления не видно. В такой ситуации сохранять прежний уровень потребления (расходов) нерационально. Для этого пришлось бы тратить резервы, которые не бесконечны, или залезать в новые долги, а в российском случае, как уже отмечалось, новые заимствования были невозможны.

При сопоставимой потере доходов (270 млрд долларов в 2008-2009 годах и 220 млрд долларов в 2014-2015-м) сокращение экономики на сей раз оказалось вовсе не таким резким

Российское правительство это понимало, выбрало стратегию приспособления к новым условиям, а не игнорирования их, и в результате при сопоставимой потере доходов (270 млрд долларов в 2008-2009 годах и 220 млрд долларов в 2014-2015-м) сокращение экономики на сей раз оказалось вовсе не таким резким.

Удар по ВВП удалось смягчить за счет изменения реальных цен. Если в прошлый кризис обменный курс существенно не изменился, то теперь было принято принципиальное решение отпустить рубль в свободное плавание. Это намного упростило процесс приспособления экономики к новым условиям, а сокращение долларовых доходов бюджета было отчасти компенсировано ростом рублевых.

Оборотной стороной этого процесса стал рост инфляции. Неэкономисту этот феномен можно объяснить следующим образом. Индекс потребительских цен можно сравнить с корзиной различных товаров. Некоторые из этих товаров «торгуемы», то есть конкурируют с импортными или отражают их рыночную цену. Некоторые товары имеют фиксированную цену, устанавливаемую административно (например, электро- и газоснабжение). А некоторые (например, медицина и образование) неторгуемы — вы не можете массово завезти из-за границы врачей и учителей. Когда повышается обменный курс, стоимость торгуемых товаров повышается вслед за ним. И даже если стоимость других товаров и услуг мало меняется, удорожание этой части корзины ведет к росту инфляции.

Рост инфляции сопровождался снижением реальных зарплат и доходов населения. С одной стороны, это очень неприятно, с другой — дает возможность предприятиям сокращать расходы вместо сворачивания производства. Многие товары в России теперь производить выгоднее, чем до кризиса — это шанс наконец начать процесс диверсификации экономики, о которой так долго говорили.

Так что несмотря на текущий кризис удалось добиться прогресса по некоторым направлениям. Но очень многое еще предстоит сделать, и без структурных реформ не обойтись.