Десталинизация России: факультативный подход

В сентябре в Высшей школе экономики открывается общеуниверситетский факультатив «Двадцатый век: пути преодоления последствий репрессий». Читаться он будет совместно факультетом истории ВШЭ и Университетом Джорджа Мэйсона (США). O курсе рассказывает его соруководитель, профессор кафедры политической истории ВШЭ Ирина Филатова.

— Ирина Ивановна, как возникла идея создания факультатива?

— С инициативой организации факультатива выступила американская сторона. Университет Джорджа Мэйсона обратился к Высшей школе экономики с предложением прочитать такой курс. После консультаций было принято решение читать его в виде общеуниверситетского факультатива, причем необычного. Занятия будут проходить одновременно в аудиториях в Москве и Вашингтоне в режиме видеоконференции. Читаться курс будет на английском языке, поэтому первое и главное требование к студентам, которые хотели бы записаться на факультатив, — это хороший уровень владения английским языком. Основная литература по курсу будет тоже на английском, хотя и русскоязычные тексты мы также будем изучать.

— Каким будет содержание курса? Каковы его цели и задачи?

— Когда я увидела название курса — «Coping with Violence: Patterns from the Twentieth Century», — я, честно говоря, отнеслась к нему с некоторым сомнением. Но, подумав, поняла, что это интересная тема. Как вы понимаете, дословно перевести название курса на русский язык невозможно, поэтому мы с моим американским коллегой, профессором Стивом Барнсом, договорились о таком переводе: «Двадцатый век: пути преодоления последствий репрессий». Почему мне показалась эта тема интересной? И почему нами был выбран формат общеуниверситетского факультатива?

Тема репрессий, а тем более преодоления последствий репрессий, в России не закрыта. Мы очень любим говорить о том, как это все плохо и проблемно в других странах, а на себя предпочитаем не оборачиваться. Да, есть общественные организации, которые этой темой занимаются, но их мало и их усилий недостаточно. У нас практически не было десталинизации. То есть какой-то процесс в этом направлении начался, но он никогда не был осознанным, целенаправленным и последовательным, а потому и не принес достаточных результатов. Именно поэтому я, например, не уверена, что возврат к сталинизму у нас невозможен. Нам нужно посмотреть, что в рамках десталинизации все же удалось сделать, а в чем этот процесс был явно ограничен и недостаточен. Основная идея курса заключается в том, чтобы процессы преодоления последствий репрессий проследить по разным странам — странам, которые в двадцатом веке прошли через волны насилия и сумели выбраться из них. Как они это сделали? Кому это удалось лучше, а кому — хуже и почему? Их опыт мы и попробуем проанализировать и сопоставить с опытом России.

— Опыт каких стран будет вами исследован?

— Во-первых, это ЮАР, где после апартеида развернула работу Комиссия правды и примирения. Это был очень тяжелый и эмоциональный процесс, люди сидели у экранов телевизоров и в буквальном смысле рыдали. Бывшие чиновники публично просили прощения у своих жертв, жертвы находили в себе силы прощать тех, кто их мучил… Интересно провести параллели с тем, как в нашей стране возвращались к нормальной жизни жертвы репрессий после смерти Сталина, как относились к тем, кто выходил на свободу из лагерей. Как здесь не вспомнить «Все течет» Василия Гроссмана, например?

Другой пример — Камбоджа после «красных кхмеров». Здесь можно поразмышлять о роли «холодной войны» в эскалации насилия и переходе его в форму геноцида, о том, как увековечивалась затем память жертв террора, и о том, почему суд над лидерами «красных кхмеров» настолько затянулся. Еще одна тема — США после окончания судов Линча. Немногие знают, что эти суды продолжались и в двадцатом веке. Мы поговорим о том, что помогло от них избавиться, об антидискриминационной политике в США и «разделенном» национальном сознании этой страны. Одной из важных тем курса будет постхолокостная Европа. Мы обсудим Нюрнбергский процесс и его результаты, поговорим о негерманских участниках холокоста, о «разделенной» исторической памяти послевоенной Германии. Но, конечно, главной темой курса будет незавершенный процесс десталинизации в России.

Обсуждая преодоление последствий репрессий и геноцида, среди прочего, мы затронем и представления о справедливости в обществах, их переживших.

— Студентам каких факультетов данный факультатив, на ваш взгляд, может быть особенно интересен?

— Думаю, что объяснять, почему он может заинтересовать студентов-историков, не нужно. О десталинизации и истории репрессий у нас говорят много, но я не слышала, чтобы подобный компаративистский курс читался в каком-либо из российских университетов. Именно этот, сравнительный, аспект может быть интересен, например, студентам-политологам. Много информативного для себя могут почерпнуть и социологи, и психологи, и просто студенты, интересующиеся историей, развитием общественных отношений.

— Ирина Ивановна, вы считаетесь одним из ведущих наших африканистов. Почему вы взялись за руководство этим факультативом? И расскажите, пожалуйста, о вашем партнере с американской стороны?

— Одним из направлений моих исследований является история ЮАР ХХ века. Занимаюсь я и историей нашей страны в ХХ веке. К тому же я много преподавала в ЮАР, и весь процесс де-апартеизации, если можно так выразиться, прошел у меня на глазах. Так что есть опыт рассмотрения проблем, обозначенных в нашем курсе. Ну и плюс у меня приличный английский.

Мой американский коллега, Стив Барнс — директор Центра евразийских исследований Университета Джорджа Мэйсона. Он советолог, владеет русским языком, много публиковался по истории России и некоторых других стран постсоветского пространства, в частности, Казахстана. В 2011 году вышла в свет его большая книга «Death and Redemption: The Gulag and the Shaping of the Soviet Society». Словом, я думаю, что студентам Вышки будет интересно с ним поговорить.

— В чем вы видите преимущества такого — интерактивного и международного — формата проведения факультатива?

— Я человек другого поколения и другой закалки, мне ближе непосредственное общение со студентами. Для меня лекции, да и вообще взаимоотношения преподавателя и студента — дело почти интимное. Но за тем форматом занятий, который мы предлагаем на факультативе, видимо, будущее. С его помощью гораздо большее число людей может воспользоваться и ресурсами, и опытом, и качеством обучения, предлагаемого лучшими университетами мира. Со следующего учебного года Гарвард и Массачусетский технологический институт предоставят открытый доступ к своим курсам в интернете. Потенциально это — революция в учебном процессе. Мне кажется, что российским вузам нужно искать в ней свое место.

В нашем курсе российские студенты не просто будут слушать американского профессора (такие курсы, в том числе на английском языке, у нас в Вышке уже есть), но и активно участвовать в исследовании и обсуждении каждой темы с американскими студентами. По каждой теме они будут вместе делать доклады, слушать друг друга и использовать в процессе обучения новые технологии. Одна из них — платформа Blackboard, некое пространство в интернете, чем-то напоминающее блог, с помощью которого студенты и преподаватели могут организовывать учебный процесс в виртуальной среде. То есть курс не только совместный, но и интерактивный. Кроме того, студенты Вышки получат доступ к библиотечным ресурсам Университета Джорджа Мэйсона.

Мы немного привыкли вариться в собственном соку. У нас одно представление о политкорректности, в США — другое. То, что кажется очевидным здесь, может вовсе не столь однозначно восприниматься там. Понять, что есть и другая точка зрения и иные подходы к сложным проблемам, наладить диалог по ним было бы крайне полезно.

— Насколько продолжительным будет факультатив?

— Он рассчитан на два модуля — с сентября по декабрь. Занятия будут проходить два раза в неделю. На изучение каждой темы будет уходить примерно по две недели. Некоторые семинары будут проходить раздельно, но в основном это будет интерактивное общение двух аудиторий. Это уже дело техники.

Жестких ограничений по количеству слушателей факультатива у нас нет. Главное, чтобы мы все поместились в той аудитории, в которой по телемосту будут проходить занятия. Единственный формальный критерий отбора, как уже говорилось, — владение английским языком. Но я бы добавила еще один, неформальный, — даже по острым проблемам нужно быть терпимым к мнениям других людей. Собственно, одна из задач нашего курса — развить умение слушать, слышать и анализировать чужие мнения, даже те, которые могут быть тебе совсем не близки.

 

Олег Серегин, Новостная служба портала ВШЭ