«Если студентов не отпугнул китайский язык, то им уже ничего не страшно»

Юлия Селиверстова, преподаватель кафедры восточной филологии, по мнению студентов отделения востоковедения ВШЭ является одним из лучших преподавателей Высшей школы экономики.

― Каково ваше отношение к конкурсу и победе в нем?

― Отношение к конкурсу исключительно хорошее. В тех вузах, с которыми я сотрудничала, подобных конкурсов нет. У студентов Вышки есть возможность выразить свое мнение: проголосовать за лучших, по их мнению, преподавателей. А для преподавателей это хороший стимул для профессионального роста. Если за тебя голосуют, значит, ты находишься на правильном пути.

Насколько я знаю, в этом году на отделении востоковедения была самая высокая явка студентов на голосовании, это приятно, это показатель хорошей как организационной, так и преподавательской работы. На других факультетах надо, наверное, лучше оповещать, организовывать, может быть, выделить определенное время для голосования. Потому что дело это хорошее, а при высокой явке результаты всегда будут более объективными. У нас на отделении подобная работа была проведена, что отразилось и на результатах.

― Юлия Андреевна, кто ваши «избиратели»?

― На нашем отделении студенты изучают совершенно разные языки, а языковая группа всегда подразумевает ограниченное количество человек в ней. Получается, что преподаватели-«языковики» ведут занятия у сравнительно небольшой группы студентов. Так, из всего потока востоковедов моих студентов было всего 12 человек. Голосовали за меня, скорее всего, не только студенты, у которых я веду занятия по китайскому языку, может быть, это еще и те, кого я консультировала при написании курсовых работ, или те, у кого принимала экзамены.

«Языковых» преподавателей выбирать сложнее. Одно дело, если ты читаешь лекции на потоке, а другое дело — работать с маленькой группой. Так что погрешность может быть большой. Когда на отделении востоковедения будут все курсы бакалавриата и магистратура (в прошедшем голосовании участвовали только первокурсники), тогда результаты получатся более объективными.

Вообще же, считаю своей основной целью привить любовь к языку и стране. В данном случае — к Китаю. Если не полюбишь страну, то и ее язык выучишь вряд ли. Мы со студентами дружно и весело проводили занятия, мы на одной волне с ними. В конце года они все захотели поехать в Китай на стажировку. Это очень здорово. Это показатель того, что они заинтересовались этой страной.

Я веду занятия по китайскому языку и руковожу подготовкой курсовых работ. Ребята уже на первом курсе писали исследовательские работы, читали литературу, в том числе и на иностранных языках. А затем проводились защиты их курсовых, так что все было очень серьезно и по-взрослому. Лекции востоковедам я пока не читаю, хотя, будучи по образованию историком, могу вести некоторые предметы по истории и культуре региона. Но, скорее, это будет на старших курсах, когда начнется более узкая специализация.

― Как вы считаете, столь глубокое погружение в науку уже на первом курсе не отпугнет студентов?

― Не могу говорить о японском или арабском языках, но китайский язык — объективно очень сложный. Если студентов не отпугнул язык, то им уже ничего не страшно. Наших студентов нельзя сравнивать с теми, кто в качестве языка специальности изучает французский или, например, испанский. Я сама изучала разные языки и могу сравнивать.

Все преподаватели отделения, и я — не исключение, старались, чтобы студенты выбрали интересные им темы. Если кто-то интересуется философией — пожалуйста, если человек знает, что будет заниматься торговлей с Китаем, то и тема — по экономике, и это приветствовалось. Очень важно, чтобы работа была не проходная, а рассчитанная на четыре года. А без интереса со стороны студента к теме этого не будет.

В целом довольно много было работ культурологических. Разброс тем был широкий, так что ничего отпугнуть их не могло. Конечно, некоторые студенты с трудом отвыкали от школьной практики написания рефератов и монотонного бубнения у доски перед преподавателем, но все успешно этот шаг сделали. Кстати, многие студенты изъявили желание продолжать на втором курсе начатое исследование. Ребята — молодцы. Многим научная работа понравилась, и во время защит это было видно, а однокурсники с интересом слушали друг друга.

― Вы уже упомянули о летней стажировке в Китае. Что это была за поездка?

― Это была учебная стажировка, рассчитанная на один месяц. Почти шестьдесят студентов-китаистов нашего отделения поехали в Шанхайский университет для изучения языка и культуры региона, еще 16 человек поехали в Пекин. На аналогичную стажировку отправились также и студенты, изучающие другие языки. За всю историю изучения китайского языка в России и СССР столько студентов поехали на стажировку в Китай одновременно впервые. И ведь это более семидесяти китаистов из тех 90, что обучаются на первом курсе отделения. Это притом, что ребята очень устали за первый учебный год в университете, нагрузка была серьезной, сессия казалась бесконечной. Но они были настолько мотивированными, что все равно поехали.

Это была языковая стажировка, плюс читались лекции на английском языке о Китае. Программа довольно стандартная для вузов Китая: по четыре часа языка ежедневно. Между прочим, занятия начинались в 8 утра! Это норма для всех языковых стажировок в Китае, неважно, откуда приезжают к ним студенты и на какой срок.

Культурный шок, конечно, первую неделю был у всех: ребята не понимали, что китайцы говорят, не знали, что выбрать из меню местной кухни, при этом еще нужно было попросить себе одноразовые палочки… Их преподаватели по-русски не говорили совсем, за всю пару могло прозвучать всего 2-3 слова по-английски… Но спустя четыре недели многие не хотели уезжать оттуда. В этом смысле тайфун, из-за которого не все студенты смогли вылететь в Москву в запланированные даты и вынужденно задержались в Шанхае, был на руку. Несколько лишних дней в Китае оказались для большинства своеобразным подарком: и на пары уже ходить не нужно, и можно с толком потратить оставшиеся деньги, — это же Китай!

Я считаю достижением, что ребята не только научились понимать китайцев и выражать свои мысли, но и полюбили еще больше язык и страну. Погружение в язык и культуру дает очень многое.

― Восток дело тонкое. А что, по-вашему, самое важное в подготовке востоковеда вообще и китаиста в частности?

― Есть несколько моментов. Я знакома с практикой преподавания китайского языка в российских и зарубежных вузах. И в этом смысле большой плюс отделения востоковедения Высшей школы экономики заключается в том, что на изучение языка отводится много времени, гораздо больше, чем в других вузах. Количество и качество, конечно, разные вещи. Но в данном случае количество существенно влияет на качество. Второй момент — подходы. Подбор дисциплин. Более мелкое дробление — экономика, политика, культурология. На первых курсах студент выучит общую историю региона и язык, а на старших выберет себе более узкие дисциплины, ориентируясь исключительно на свои интересы и карьерные устремления.

Несмотря на то, что они китаисты, японисты, арабисты, а с нового учебного года добавятся еще и кореисты, они должны знать весь регион — Восток. В этом плане важны и подбор материала, и языковая подготовка. Очень важно знать в совершенстве язык той страны, которую ты изучаешь. Это совсем другая культура, иероглифическое письмо сформировало и иной образ мыслей. Без знания языка понять китайцев невозможно, не продвинешься никуда. Мы изучаем в отдельности устный язык, язык письменного перевода, язык СМИ, основы грамматики. У каждого студента будет много преподавателей по китайскому языку.

Должна сказать, что на нашем отделении сложился хороший, сплоченный коллектив, и мы стараемся не допустить ошибок в преподавании, которые были, когда мы сами учились. Я сама после первого курса говорила гораздо хуже, чем наши первокурсники. Правильное решение — смена традиций в преподавании, сложившихся в нашей стране давно и не менявшихся десятки лет. Методика преподавания в советских вузах сейчас уже неприемлема, и мы стараемся ее модернизировать.

― Вы молодой преподаватель, на что вы ориентируетесь при выборе методик, материалов для занятий… Какова преподавательская кухня?

― У нас действительно все происходит, как на кухне: варится, парится, жарится, кипит. Это такой «горячий» вопрос. В России сейчас нет ни одного приличного учебника китайского языка, рассчитанного на студентов-востоковедов. Мы ведь должны преподавать по учебникам, изданным в России. А в них, как правило, устаревшие данные, материалы. Так что многое приходится придумывать самим.

Сейчас мы с коллегами готовим новые учебники, ведем переговоры с нашими китайскими партнерами. Это очень большая, тяжелая работа. Хорошо, что в Вышке, как ни в каком другом вузе, такие инициативы поддерживаются. В том числе это относится и к заведующему нашим отделением Алексею Александровичу Маслову, который всегда с одобрением относится к начинаниям «свежих умов» и всячески поддерживает наши инициативы, вдохновляя на введение различных новшеств.

А пока мы ведем занятия по черновикам, у нас нет другого выхода, до нас такую большую работу никто не сделал. Мы ведь обучаем живому разговорному языку, а не письменному, которому учили нас. В этом плане очень помогает Интернет, оттуда мы берем тексты для изучения и анализа. Очень в работе юмор помогает, иначе студенты хуже запоминают. Ведь это иероглифы, необходимо воображение и хорошее чувство юмора, чтобы понять смысл и запомнить, как они пишутся.

На занятиях стараюсь давать самую распространенную, живую лексику, разыгрываем смешные сценки, придумываем диалоги из жизни. К примеру, в Китае я ради интереса присутствовала на некоторых занятиях у ребят для обогащения собственного опыта. На одной из пар два моих студента обсуждали в форме диалога, какие им девушки нравятся… Китаянка-преподаватель была смущена, что ребята далеко ушли от заданной темы, но зато это было смешно и очень понравилось студентам.

Андрей Щербаков, Новостная служба портала ВШЭ